Леди Сирин Энского уезда - Страница 62

— Нам еще долго лететь? — И увернулась от объятий, повторяя про себя, как мантру, что пока зубы не почищу — никаких поцелуев.

Воздушный шар, захваченный Паком, оказался невероятно полезной штукой. Крылатый Урух, чудом уцелевший под обломками цитадели, не смог бы перенести всю нашу пеструю компанию к кордонам Лета. Анна рассчитала расстояние, на которое подлететь будет безопасно, и мы разделились, условившись о месте встречи. Изучение карты, маршрута и даже управление нашим в принципе неуправляемым летательным аппаратом я доверила Ларсу. Потому что… Черт! Охотнику я могла бы доверить гораздо больше, чем моя жизнь.

— Доброе утро. — Джоконда, пошатываясь, выбиралась из-под вороха шкур.

Я настороженно ответила на приветствие. Наше с блондинкой перемирие было шатким.

Сирена зевнула, по-кошачьи открыв рот, и потянулась.

— Утро, говорю, или вечер?

— Тебе какая разница? — сварливо запищал Пак. — У тебя же все равно распорядок дня — поесть, поспать и повторить.

— Мне отдыхать перед испытаниями надо, сил набираться. — Джоконда рассеянно отыскивала взглядом корзину с едой. — Инициация не за горами.

— Как раз за горами, — не успокаивался зеленый. — За одной-то точно. Кстати, нам еще долго лететь?

Ларс наконец вынырнул из каких-то своих грез и соизволил ответить:

— При таком ветре мы достигнем точки сбора к вечеру. Урух подаст дымовой сигнал при нашем приближении. У них в отряде двое альвов — передвигаются они быстрее нас.

Бурдючок с водой обнаружился под рукой, и я перегнулась через борт корзины, чтобы прополоскать рот. Мне было чертовски неловко. Я вдруг стала искренне сочувствовать Жанке, которой приходится делить свою квартиру с ордой родственников: папа, мама, громогласная бабуля с неугомонным дедулей, дедуля номер два, с отцовской стороны. Правда, у Арбузовых жилая площадь побольше, чем у нас сейчас, но все равно людей жалко.

Я умылась, меланхолично любуясь капельками, исчезающими в плотной подушке облаков. Высоко мы забрались, километров на семь-восемь, я думаю, и холодно так поэтому. В моем мире самолеты примерно на такой высоте летают.

— Я на разведку, — решил Пак, балансируя на одном из скрепляющих тросов. — По твердой земле похожу, а то я, кажется, от Дашки какую-то фобию подцепил. Да, точно, воздушную фобию, воздушно-капельным путем. Скоро вернусь! Или не скоро.

И пикси, сложив руки на груди, а крылья за спиной, камнем упал вниз.

Джоконда опять заползла в свое гнездо и отвернулась к стене, я последовала ее примеру, тем более что в моем гнездышке меня ждали. Корзина, сплетенная из глянцевой голубоватой лозы, едва слышно поскрипывала, магическая «горелка», установленная ровно там, где, как я предполагала, могла находиться настоящая, то есть под раструбом купола, исправно выбрасывала в воздух струйки гламора. Скрип-скрип, пых-пых… И что еще остается делать в дороге? Только спать. Дремать, убаюкиваясь под нестрашным шумом ветра, подремывать, похрапывать…

— Ты слышишь меня, Дашка?

Ларс крепко обхватил меня сзади.

— Слышу, — отвечала я шепотом. — А вот мой артефакт больше не говорит со мной. И от этого немножко страшно.

— Когда была ваша последняя беседа? — Сильные ладони по-хозяйски гладили мой живот, и я не могла сосредоточиться, и вовсе не от возбуждения, а потому что задерживала дыхание, чтоб его, живот этот треклятый, втянуть.

— Еще в цитадели. Он пытался объяснить мне что-то о Книге Смерти, а вместо этого…

Я остановила шарящие по моему телу руки и с пятого на десятое пересказала Ларсу историю девочки Нюши и ее встречи с юным принцем фейри.

— Это многое объясняет, — тихонько проговорил охотник. — Так вот чьи поцелуи унюхал на ней Пак! Анна всю жизнь любила Господина Зимы, а перенестись к нему в своем теле не могла.

— А он? Ваш темный господин? Он ее любил? Могут ли альвы…

— Вряд ли мы когда-нибудь об этом узнаем, — шутливо куснул меня в шею Ларс. — Зато я могу показать тебе, как могут любить сиды.

Его руки опять пришли в движение, и мне вдруг стало плевать на свою совсем не идеальную фигуру. Я выгнулась и часто задышала. Мозг участия в этом безобразии, кажется, не принимал.

— Да…

— Да, да! — отозвалось эхо.

Эхо?! Разве что это звуковое явление зовут Джоконда.

— Фаре ляморе… я тоже с удовольствием посмотрю! Фаре! Начинай!

Серые глаза моего супруга заледенели — зрачки превратились в две крошечные точки. Мамочки! Только не боевая трансформация! Ненавижу! Я осторожно провела кончиком языка по заострившимся зубам охотника.

— Мы сделаем это потом. У нас впереди все время мира.

Кстати, целоваться с фейри в такой ипостаси было забавно.

Звук удара о воздушный купол раздался неожиданно. Треск ткани, свист выходящего из шара воздуха. Охотник вскочил на ноги за мгновение до того, как наш летательный аппарат стал падать. Крылатые тени, заходящие на вираж на фоне слепящего солнечного диска, меня не удивили. Атака. Воздушный бой, черт возьми! Ларс высоко подпрыгнул и помчался наверх, цепляясь когтями за быстро теряющий форму купол.

Корзина бестолково болталась под порывами ветра, я ухватилась за какой-то ремень и несколько раз обмотала его вокруг запястья.

— Мы разобьемся! — истошно орала Джоконда.

Свободной рукой я дернула блондинку на себя и захлестнула петлей ее предплечье. Крепежные ремни болтались вокруг нас в избытке.

— Заткнись! Мы перенаправим гламор из горелки вниз и смягчим падение.

Сирена меня не слышала. Я, борясь с желанием набросить скользящую петлю на изящную шейку, привязывала истеричку к бортовому креплению. Времени было очень мало. Сверху доносилось рычание и хлопанье кожистых крыльев. Я, прищурившись от слепящего солнца, пыталась рассмотреть нападавших. Ухнуло, громыхнуло, мне на лицо полилось что-то вонючее и липкое. Я вытерлась ладонью и ухватилась за полую трубку каркаса. До горелки было метра два, и это расстояние мне необходимо было преодолеть, подтянувшись на руках. Э-эх, дубинушка, ухнем! Мышцы-то у меня хорошие, только вот поднять им сейчас предстоит отнюдь не детский вес. Э-эх! Рывок выдавил у меня из легких весь кислород. Я увернулась от струи гламора, который бестолковая горелка щедро разбрасывала во все стороны, и ударила кулаком по крестовине. Ободранные костяшки обожгло болью. А ведь некоторые люди могут кирпичи голыми руками колоть. Сама видела, по телевизору… Я подтянулась еще на полметра и попробовала бить ногами. Раз-два-три-и! Удар! Раз! Литые подошвы моих ботинок, оказывается, могли служить мощным оружием. Планка хрустнула, подломилась, и пузатенькая горелка полетела вниз. Я заорала, не успевая подхватить наш шанс на спасение. Корзина дернулась и перевернулась, теперь я болталась вверх ногами.